"Вместо заботы больные диабетом нижегородцы получают стрессы из-за очередей и ошибок в рецептах"

Почему людям с неизлечимой болезнью нужно ходить за рецептами практически каждый месяц? Ответа на этот вопрос не может найти жительница Нижнего Новгорода Надежда Рыбакова. Уже шесть лет с диагнозом сахарный диабет первого типа девушка вынуждена по 8 раз в год простаивать очереди в регистратуре и к терапевту. Ситуацию усугубляют неоднократные ошибки, которые допускает терапевт при выписке рецептов.

— Динамики в течении заболевания у меня нет. Свой инсулин при первом типе в организме не вырабатывается и, к сожалению, восстановлению эта функция не подлежит, поэтому у меня пожизненная низкоуглеводная диета и искусственное введение инсулина. Необходимые дозы препарата также остаются неизменными, и я успешно справляюсь с поддержанием должного уровня глюкозы в крови — рассказывает Надежда Рыбакова. — Сам терапевт препараты не назначает. Он только выписывает рецепты по назначению эндокринолога. К эндокринологу я хожу раз в год, поскольку стою на учете. Эндокринолог убеждается, что у меня адекватные результаты анализов, опрашивает, сколько я колю единиц инсулина на прием пищи, рассчитывает расход: упаковки «короткого» инсулина мне хватит на полтора месяца. И раз в полтора месяца я должна приходить к терапевту за рецептом.

Тут возможны два варианта. Вариант первый: я подгадываю время так, чтобы и участковый терапевт был на рабочем месте, и рецептурный кабинет был открыт (а это случается не каждый день). Иду к терапевту, выстояв в очереди, отдаю ему медицинскую карту с назначением эндокринолога. Потом лично курсирую с документами между рецептурным кабинетом и терапевтом, чтобы получить все подписи и печати, и сразу забираю подписанный рецепт (требуется три посещения кабинетов). Плюс этого варианта в том, что я могу проконтролировать, что именно написано в рецепте: в формулировках случаются ошибки, которые могут выйти мне боком. Второй вариант: все делается за два дня. В первый день я оставляю карточку с назначением в кабинете терапевта (для этого все равно надо стоять в очереди). На следующий день я прихожу в регистратуру забрать готовый рецепт. С началом пандемии чаще всего случается именно второй сценарий. Фактически моя роль в процессе сводится к «курьерской». При этом я своим обращением занимаю время как минимум троих сотрудников поликлиники, место в очереди у стенки в коридоре и рискую подцепить инфекцию от находящихся в той же очереди пациентов, но совершенно не могу контролировать корректность оформления рецепта. И да, это суммарно несколько часов моего личного времени. Ситуация усугубляется «человеческим фактором»: мой участковый терапевт регулярно отсутствует на рабочем месте по часу и более, может внезапно закончить смену на час раньше, в итоге у неё всегда самые большие очереди. А ведь оформление рецепта с тем же успехом может происходить без моего участия!

Почему неизлечимые больные не могут получать рецепты, например, сразу на год? Почему нельзя выдать сразу 8 рецептов, чтобы постепенно их просто реализовывать в аптеке? Или покупать инсулин самостоятельно в аптеке и получать денежную компенсацию его стоимости на карту? С этим Надежда Рыбакова уже обращалась в региональный Минздрав.

— Эти вопросы, оказывается, задают многие. В Минздраве отвечают, что при получении рецепта мы должны посещать терапевта, чтобы он интересовался нашим самочувствием, давлением, уровнем глюкозы. Это задумывалось как забота о пациенте. Но по факту «заботы» нет. Скорее, наоборот: мы получаем повышенное давление и скачки глюкозы от стрессов с очередями и ошибками в рецептах, и ещё риск подхватить какую-нибудь инфекцию. И вообще-то уровень глюкозы я измеряю себе самостоятельно пять-семь раз в сутки, без этого мне не выжить.

— О каких ошибках идет речь?

 — Дело в том, что инсулин, который мне назначает эндокринолог, выпускается в двух формах: в картриджах для многоразовых шприц-ручек, которые, собственно, мне и назначены, и в одноразовых шприц-ручках, которые из-за плохого качества и частых осечек вводят непредсказуемую  дозу препарата, что очень опасно. И терапевт в поликлинике №34 вопреки назначению эндокринолога почему-то начала выписывать мне эти непригодные шприц-ручки вместо картриджей. Причем я уже и записки прилагаю с пояснением, что именно мне нужно. Один раз я сама лично добилась исправления, один раз – через минздрав. Недавно мне просто пошла навстречу аптека. У меня возникла нештатная ситуация: в предыдущей партии одна ампула попалась поврежденная, и с оформлением следующего рецепта пришлось поторопиться. Карту и памятку с уточнением, в какой форме нужно выписать препарат, я отдала лично в руки терапевту. Забираю готовый рецепт, а там — невероятно! — опять «любимые» неработающие шприц-ручки! Терапевта в тот момент на месте уже не было. Следующая возможность попасть к ней, чтобы также работал рецептурный кабинет, была только через два дня, у меня бы уже закончился инсулин.  Не  говорю уже про время и терпение… Спасибо сотрудникам аптеки, которые разобрались в проблеме и нашли возможность выдать мне картриджи вместо шприц-ручек.

— Вы видите выход из этой ситуации?

— Для себя в краткосрочной перспективе — постараюсь  переписаться в более адекватную поликлинику, так как, судя по отзывам, 34-я особенно «славится» плохим отношением. Да и с терапевтом мне не повезло, и сменить её  в этой поликлинике — непроходимый квест. Но вообще проблема не в конкретном враче или в поликлинике, и, разумеется, не у меня одной. Я ищу возможности инициировать изменения в самой системе, которые упростили бы получение подобных рецептов, чтобы «человеческий фактор» был сведен к минимуму. Я хожу за рецептами 8 раз в год, а кто-то ещё чаще. Это рабочее время людей, с одной стороны, а с другой — необоснованная нагрузка на здравоохранение. Надо упрощать процедуру. К сожалению, мне пока не удалось дозвониться до Минздрава и получить юридическую консультацию, но я попробую связаться по электронной почте. В нынешней ситуации с ковидом стало сложнее привлечь внимание к какой-то другой проблеме.

В разговоре по телефону с главным врачом ГБУЗ НО «Городская поликлиника №34» Анной Эделевой нам сказали, что об изложенной проблеме с ошибками в рецептах знают.

— Обсуждаем, работаем над этим вопросом. Но, к сожалению, сейчас вам по существу ответить я не могу, потому что все официальные комментарии согласовываются с министерством здравоохранения Нижегородской области, — пояснила главврач Анна Эделева.

Мы готовим запрос в Минздрав.

Фото: pixabay.com/ru.

Автор публикации

govoritNN

Публикации: 8372