"Если бы наша тема предусматривала откат, маржу, мзду, то выстроилась бы очередь из политиков, чтобы помочь нам. Но у нас нет ничего, мы нищие"

Сегодня исполнился 51 год с момента аварии на заводе «Красное Сормово»: на одной из строящихся подводных лодок непроизвольно запустился и разрушился ядерный реактор, а его содержимое вырвалось наружу. Из более чем тысячи ликвидаторов, отмывавших субмарины и цех предприятия от радиоактивной грязи, в живых сегодня осталось около 200. Прошли десятилетия, а этих людей до сих пор не признали на федеральном уровне, они до сих пор не могут добиться заслуженных льгот и выплат. Формально для них есть ежемесячные выплаты на региональном уровне, но по факту эти средства  остаются в  бюджете области, их практически никто не получает. О том, на какой стадии находится сегодня «борьба за признание», рассказывает председатель общества ликвидаторов «Январь-70» Виталий Войтенко.

-Виталий Александрович, Вы как ликвидатор сколько получаете ежемесячно?

-Нисколько. И большинство «наших» тоже ничего не получает.

-Но ведь выплата же есть на региональном уровне, о ней нижегородские политики заявляли неоднократно, она чуть ли не ежегодно увеличивается…

-Да, но есть нюанс: как только ты стал инвалидом, с тебя «ликвидаторские» снимаются. Не снимаются они только с чернобыльцев и с ликвидаторов еще некоторых аварий (например, на челябинском заводе «Маяк»), которые получают выплаты по федеральному закону.

-На этом поддержка властей заканчивается?

-Не совсем. В 2017 году губернатор Никитин подписал два закона, по которым нам ежегодно предоставляется путевка в санаторий и выплата в день аварии. С этой разовой выплатой было, конечно, много шума, а она всего-то 2 тысячи рублей в год. Это так, для «отмазки». Да и ее-то не все получают вовремя. Вот сегодня мне опять звонят люди, говорят, что выплат пока нет.

-Зачем вам признание на федеральном уровне?

-Мы ликвидировали последствия радиационной аварии, и с годами это дало о себе знать. Почти никто из нас сейчас уже не ходит самостоятельно, многие страдают болезнями глаз, хронической болезнью легких, онкологическими заболеваниями… Нам необходима материальная поддержка – хотя бы чтобы на лекарства хватало. Поэтому нам важно, чтобы пенсия по инвалидности была не вместо выплат за ликвидацию, а вместе с ними. А это возможно только в том случае, когда льготы и выплаты будут федеральными, а не региональными. Помимо этого, региональные льготы (например, бесплатное лечение в санатории) действуют только внутри Нижегородской области. А у нас многие в других регионах живут.

-Какие у вас успехи в этом направлении?

-Сначала мы добивались принятия закона, который приравнял бы нас к чернобыльцам. Обращались ко всем депутатам Госдумы на протяжении нескольких созывов: Хинштейн, Рябов, Булавинов, Сафин… Но никто из них не добился того, чтобы законопроект был сформирован и вынесен на чтения. Сафин, например, ответил, что бюджетные ассигнования на эту тему не предусмотрены, и надо ждать, когда финансовое положение в стране стабилизируется.

Помимо этого, мы участвовали в качестве «доверенных лиц» на праймериз в 2011 году, агитируя за депутатов «путинского призыва». За это наша проблема была включена в «Народную Программу» «Единой России» и ОНФ под номером 22. Но уже в 2012 году все эти предложения похерили. Я писал и Шанцеву, и Лебедеву, и Бабичу, и всем – будете выполнять «Народную Программу» или нет? Ответов не было. Я публично спросил об этом и Лунина – депутата заксобрания, который организовывал праймериз в 2011 году, — и он ничего не ответил, только головой покивал.

-Ну а в 2020 году что вы предпринимали?

-Теперь мы добиваемся уже не законопроекта, а президентского указа о присвоении нам статуса ветерана подразделения особого риска. Это дает почти те же федеральные льготы. И вот чтобы этого добиться, мы бросались из крайности в крайность. Мы писали и Кириенко, поскольку он начал свою трудовую деятельность на заводе «Красное Сормово», и Матвиенко писали, и патриарху Кириллу, и Володину, и, конечно же, Никитину. Всех их мы просили отдать наш проект указа лично президенту Путину, чтобы он его рассмотрел. Но никто этого делать не стал.

-Как Вы думаете, почему никто не идет Вам навстречу на федеральном уровне, почему нижегородские ликвидаторы постоянно, в течение нескольких десятилетий, натыкаются на «глухую стену»?

— Если бы наша тема предусматривала откат, навар, маржу, мзду, то выстроилась бы очередь из политиков, чтобы помочь нам. Но у нас нет ничего, мы нищие. И у нас нет влиятельных политиков, которые были бы «за нас». Был бы «за нас» Кириенко, к которому мы тоже обращались, — проблема была бы решена.

-Сейчас есть какая-то надежда достучаться до властей?

-Откровенно говоря, уже нет. Мы особо и не трепещем перед властями, и не боимся, что они и с нас что-то еще снимут. Они ведь фактически сняли с нас региональные ежемесячные выплаты, которые были.

Фото: ИА «Говорит Нижний»

Автор публикации

govoritNN

Публикации: 8422