"В Антарктиде мы исследовали атмосферу так, как это делают в нижегородском гидрометцентре"

21.05.2022 9:26

21 мая российские полярники отмечают профессиональный праздник. Среди них и нижегородец Анатолий Дорофеев, который три раза побывал в Антарктиде — в общей сложности почти восемь лет вдали от дома и семьи. В условиях, когда ветер сносит людей с ног, а от белой мглы не видно собственной обуви, когда воду приходится добывать таянием льда, а люди пропадают без вести, провалившись под снег, ему необходимо было не только позаботиться о собственной безопасности, но и выполнять тяжёлую работу, согласно графику и без выходных.

Впервые на Южный полюс Анатолий Дорофеев попал в возрасте 39 лет.

— У меня был товарищ, который зимовал на станции «Восток» — она находится на Полюсе холода. Это район земли с наименьшей температурой – там столбики термометров опускаются до минус восьмидесяти. Плюнешь, а на землю уже ледышка упадёт. И так меня это всё заинтересовало, что захотелось самому себя испытать на прочность. Кроме того, в Антарктиду самостоятельно попасть возможности не было, а мир посмотреть хотелось, — говорит Анатолий Дорофеев.

По окончании радиофизического факультета «политеха» (сейчас НГТУ им. Р.Е. Алексеева) Анатолий Дорофеев работал в нижегородском отделении Гидрометцентра – обслуживал радиоэлектронные приборы. Оттуда его направили на аэрологические курсы повышения квалификации в Арктический и антарктический научно-исследовательский институтв Санкт-Петербург.

— На этих курсах не только обучали, но, в первую очередь, смотрели на нас: кто на что способен. Может, ты не годишься для подобной работы? Приедешь на край света, тебе там станет невмоготу — и запросишься обратно. Такого быть не должно, — рассказывает полярник.

В декабре 1987 года, оставив в Горьком жену и дочку-школьницу, мужчина отправился в свою первую антарктическую экспедицию в должности инженера по радиолокации.

Исследования атмосферы и пингвины-воришки

Члены экспедиции добирались до Антарктиды на ледокольном судне «Михаил Сомов». Дорога занимала два месяца.

— В Бискайском заливе, что между Францией и Испанией, нас 10 дней мотало в страшном шторме, — вспоминает Анатолий Дорофеев. — Корма вставала вертикально, снова опускалась, и на неё набегала волна. От морской болезни почти вся команда лежала в лёжку. Конечно, было страшно: понимал, если какой негодный случай с кораблём произойдёт, никто нам не поможет.

Первая экспедиция для Анатолия Дорофеева прошла на участке Антарктиды под названием Оазис Ширмахера, где на свободной ото льда площади (примерно 35 км²) возвели станцию Новолазаревская.

В научно-исследовательскую экспедицию входили аэрологи, сейсмологи, метеорологи, геофизики, механики, врачи, повара и астрономы – всего 33 человека.

— Мы с коллегой исследовали атмосферу точно так же, как исследуют её в нижегородском гидрометцентре. Аэролог запускалнакаченный газом зонд, а я обслуживал всю аппаратуру. Зонд поднимался на 40 километров в высоту и передавал нам данные. А мы эти данные обрабатывали и направляли в три глобальных мировых центра по метеорологии — в Обнинск, в город Ашвилль (США) и Мельбурн (Австралия). Далее там составлялась карта погоды, — рассказывает Анатолий Дорофеев.– Антарктиду по праву называют кухней погоды всего мира.

Вставать для запуска зонда приходилось в шесть утра, а раз в квартал о нормальном сне можно было позабыть – в течение двух недель зонды запускали каждые четыре часа.

Иногда мешал сильный ветер; иногда снег, похожий на пудру, не давал увидеть собственных рук, забивался везде, даже под плотно застёгнутые молнии. Работали без выходных, в личные каюты возвращались только чтобы спать. На связь с семьёй выходили раз в два месяца по рации через Москву.

— В оазисе было хорошо: минимальная температура – минус тридцать, нас никогда не заносило снегом. А вот индусы, которые находились по соседству, спускались в свою станцию как шахтёры – так её однажды замело, — вспоминает Анатолий Дорофеев.– Летом воздух прогревался до плюс десяти. Сидишь, ловишь рыбу и чувствуешь себя как на курорте. Расслабился, а пингвины тут как тут, и половину улова у тебя уже перетаскали! Бегают вокруг, кричат, а как-то раз один спрятался от хищной птицы прямо между моих ног.

По рассказам полярника, пингвины к человеку тянулись. Из соображения личной выгоды, конечно же. Например, на ветродуе, который образовывался под зданием на сваях, удобно было избавляться от перьев во время линьки.

Интересно, что однажды Анатолий Дорофеев вместе с коллегами отыскал высушенное тело тюленя на высоте 100 метров над уровнем моря. До сих пор остаётся загадкой, как оно там оказалось.

Лёдотаялки и невидимые под снегом трещины

Возвратившись из экспедиции, Анатолий Дорофеев заявил жене, что больше не вернётся на полюс. Но, как говорит сама жена, Людмила, те, кто единожды побывал там, заболевают Антарктидой.  И в 1991 году, когда позвонили из института Арктики и Антарктики, он не смог отказаться.

Две последующие экспедиции (1991-1993, 1993-1995 годы) прошли на станции «Мирный», где условия для жизни оказались гораздо опаснее.

Во-первых, в «Мирном» не было воды, и добывать её приходилось изо льда с помощью электроприборов. Поэтому опасаться пожаров следовало особенно.

— Однажды загорелась механическая мастерская, где стояли станки. Утром начали работать, смотрю в ту сторону и вижу — пламя! У нас у самих режим, работу бросать нельзя – позвали на подмогу. А сильный ветер был как раз. Пока машина приехала, заправилась на лёдотаялке, тушить уже былонечего. Слава богу, никто не пострадал.

Во-вторых, ледник вокруг станции «Мирный», рассказывает полярник, покрыт трещинами, некоторые из которых достигают нескольких километров в глубину. Порой они покрыты снегом, а потому увидеть их не представляется возможным.

— Идём как-то раз с напарником на дизельную электростанцию, смотрю, а его уже и нет рядом: провалился под снег! Там была трещина, неизвестно какой глубины. Но спасло его пузо – застрял, — улыбается Анатолий Дорофеев.

Подобная трещина, только гораздо более крупная, находилась всего в двадцати метрах от станции. Ветер дул именно в её направлении, а отдельные порывы достигали 40 м/с. И это было особенно опасно.

— Таким ветром запросто человека унесёт! Бывало, что приходилось опускаться на колени и, держась за натянутые от домика до домика верёвки, добираться ползком. Возвращаемся, помню, из бани с врачом. Обожди, говорю, порыв стихнет, и пойдём. А он не слушает меня. Чуть двинулся, его и снесло – упал навзничь, был ему урок, — вспоминает полярник.

Передвигались в такую погоду, закутавшись в специальную одежду и оставив лишь небольшие щёлки для глаз. Случалось, что люди пропадали без вести: унесло человека или он провалился в трещину — неизвестно.

В память о таких полярниках ставят кенотафы на кладбище на острове Буромского.

Там же находятся гробы в приваренных железных саркофагах. Это гробы тех полярников, кто погиб в пожаре или замёрз в метель.

Пингвиньи фотосессии и антарктические огурцы

Несмотря на суровые условия, досуг полярников был на удивление разнообразен.Кто-то вязал мочалки, кто-то выделывал чучела, а кто-то сажал огурцы (землю, конечно же, привозили с собой). Все вместе играли в спортивные игры.

Были и «выдающиеся» случаи, когда, например, один полярник вопреки правилам безопасности съезжал с сорокаметрового айсберга как с горки и купался в проруби, совершенно не опасаясь морских леопардов, которые временами таскали пингвинов. Начальство за подобные выходки штрафовало.

Что касается Анатолия Дорофеева, то он обожал фотографировать.

— Техника в то время была недостаточного качества. Зимой света мало, в сумерках снимать не получалось. Кроме того, ветер мог дуть неделю, две, три. Весной получше, но плёнки всё равно не хватало. Когда я собирался во вторую экспедицию, хотел купить хороший фотоаппарат, но из-за денежной реформы 1991 года осуществить мечту не вышло. А вот в последний раз мне удалось приобрестив Германии б/ушную видеокамеру! – рассказывает Анатолий Дорофеев.

Сейчас в его домашнем архиве хранятся сотни фотографий Антарктики и её удивительной фауны.

После возвращения из последней экспедиции полярника не раз тянуло обратно, а больше всего хотелось поснимать пингвинов на цветной фотоаппарат. Приглашения тоже были — звали на Северный полюс, но жена не отпустила, да и здоровье не позволило. Сейчас Анатолий Дорофеев поддерживает связь с бывшими коллегами-полярниками и воспитывает двух внучек.